Если близкий вам человек болен или умирает, вряд ли вам кто-либо посоветует обращаться с ним бессердечно. Каждый скажет, что вы должны проявить максимум сострадания. Проблема, однако, в том, что не существует единого мнения о том, как сострадание перевести на язык практических действий. Для одних сострадание означает продлевать жизнь как можно дольше, для других – оборвать жизнь с помощью эвтаназии, когда ее качество опустится ниже определенного уровня. Между сторонниками этих двух полярных точек зрения не прекращаются взаимные обвинения: первые считают вторых преступниками, а вторые первых – бессердечными и жестокими.

Существует не так уж много надежных ориентиров, которые показали бы проход между Сциллой и Харибдой двух этих крайних воззрений. Наша культура не поощряет размышления о смерти и болезни, поэтому мы теряемся, когда сталкиваемся с ними. Кто-то может посоветовать вам положиться на то, что вам подсказывают ваши чувства. Следует помнить, однако, что чувства ненадежны и легко могут подвести. Чувства могут подсказать вам совершить некоторое действие не потому, что оно по-настоящему правильно в данной ситуации, а потому, что такое действие вызовет у вас приятные ощущения. Желание продлить жизнь может маскировать ваш страх смерти, желание прекратить жизнь неизлечимого больного может рационализировать ваше смятение при столкновении с мучениями другого человека. Даже если вам сказали действовать с позиции осознанного присутствия, вы можете обнаружить, что нечто, на первый взгляд кажущееся спонтанно возникшим моментом вдохновения, обусловлено скрытыми, неисследоваными предположениями о природе жизни и смерти.

Вот почему простые рекомендации быть сострадательным или осознающим, находясь рядом с больным или умирающим, явно недостаточны. Нам нужна помощь в развитии нашего сострадания: конкретные советы о том, как обдумывать последствия наших действий перед лицом жизни и смерти, а также примеры того, как в прошлые времена действовали люди, хорошо продумавшие эти вопросы.

С этой мыслью я обратился к Палийскому канону – старейшему из существующих письменных источников буддистского учения, – чтобы посмотреть, какие уроки можно извлечь из примера, поданного Буддой. Не зря же Будда часто сравнивал себя с врачом, а свое учение, Дхамму, с лекарством от страданий мира. С его точки зрения, на некоем глубинном уровне мы все больны и умираем, поэтому мы вызываем непрерывное чувство сострадания. Так какой же совет давал этот доктор, когда находился лицом к лицу с плотью и кровью, мучающейся от болезни и смерти? Как он обращался с умирающими или больными людьми?

Возможно, вы знаете историю о том, как Будда вместе с преподобным Анандой однажды обнаружил покинутого больного монаха, лежащего в своих собственных испражнениях. Будда вымыл монаха, а затем собрал остальных монахов, упрекнул их за то, что они оставили своего брата без внимания и призвал их следовать его примеру: «Кто ухаживал бы за мной, пусть ухаживает за больным». Он установил, что монахи, ухаживающие за больными, должны получать особую порцию пищи для поощрения их усилий и облегчения нагрузки на них. Однако он не утверждал, что медицинские мероприятия должны продлевать жизнь любой ценой. Виная, буддистская монашеская дисциплина, налагает лишь незначительное наказание на монаха, который отказывается позаботиться о больном или умирающем монахе или который полностью оставляет больного монаха до того, как тот выздоровеет или умрет. И совсем нет наказания за непредоставление или прерывание определенного курса лечения. Так что монашеские правила не подразумевают, что отказ поддерживать жизнь является проступком. В то же время монах, намеренно прерывающий жизнь пациента, даже из сострадательности, изгоняется из монашеской общины и не может вновь стать монахом до конца этой жизни, следовательно, монашеские правила не допускают эвтаназии или помощи в самоубийстве.

Истинное сострадание, таким образом, находится между этими двумя крайностями. Для этой «срединной» области Будда установил некоторые руководящие принципы, изложенные в его определении идеальной сиделки. Вы подпадаете под это определение, если (1) вы знаете, как приготовить лекарства; (2) вы знаете то, что способствует выздоровлению пациента, устраняя то, что не способствует, и обеспечивая то, что способствует; (3) вы действуете из сострадания, а не из соображений материальной выгоды; (4) вы не брезгуете уборкой мочи, экскрементов, слюны или рвоты; и (5) вы можете в подходящих случаях поощрять пациента компетентной беседой о Дхамме.

Из этих пяти пунктов именно пятый наиболее подробно обсуждается в Палийском каноне. Что является полезной и сострадательной беседой о Дхамме для человека, который болен или умирает? Что таковой не является?

И здесь область того, что делать следует, определяется с помощью того, что делать не следует. В Винае упоминаются прецеденты того, как монахи советовали умирающему человеку сфокусировать свои мысли на умирании, полагая, что смерть была бы лучше для него, чем несчастное состояние его жизни. Пациент поступал согласно этой рекомендации, в результате чего умирал. Монахов же, давших такой совет, Будда изгнал из монашеского ордена. Таким образом, с точки зрения Будды, поощрение больного человека расслабить его волю к жизни или подавить желание жить не может считаться актом сострадания. Вместо того, чтобы пытаться облегчить умирающему движение к смерти, Будда пытается облегчить ему процесс постижения страдания и его прекращения.

Это объясняется тем, что Будда рассматривал каждый момент жизни как полезную возможность практиковать Дхамму. Этот принцип хорошо известен во всех медитативных традициях: одна секунда проникновения в природу боли, испытываемой в настоящий момент, намного полезнее, чем неприязнь по отношению к настоящему вкупе с надеждами на лучшее будущее. Такой подход одинаково применим как в конце жизни, так и в ее середине. Более того, Будда советовал монахам постоянно размышлять о том, что умереть можно в любой момент, даже будучи в добром здравии. Такие размышления привнесли бы ощущение безотлагательности в практику и направили бы все внимание медитатора на настоящий момент. Если вы научитесь относится к любой секунде своей жизни как потенциально последней, то вы не будете не подготовлены, когда последняя секунда вашей жизни придет по-настоящему.

Чаще всего, однако, больной или умирающий человек не практиковал такую неотложную внимательность, поэтому первое, на что следует нацелится, это устранение эмоциональных препятствий, мешающих учиться у настоящего момента. Тексты Палийского канона отмечают два таких препятствия: беспокойство о неисполненных обязательствах и страх смерти. В одной сутте повествуется о человеке, который болен и, как кажется, умирает. Его жена утешает его и просит не беспокоиться: она будет в состоянии заработать на пропитание себе и детям, она не будет искать себе другого мужа, она продолжит практику Дхаммы. После каждой фразы она повторяет: «Не беспокойся, когда будешь умирать. Смерть болезненна для того, кто беспокоится. Благословенный предупреждал, что не следует беспокоиться в момент смерти.» Больной, однако, не умер и пошел на поправку. Еще будучи слаб после болезни, он посетил Будду и пересказал ему то, что говорила жена во время его болезни. Будда на это ответил, что рассказчику очень повезло, поскольку его жена мудра и сострадательна.

Что касается страха перед смертью, Будда отмечает, что одна из главных причин, порождающих этот вид страха, – это воспоминания о разрушительных или жестоких деяниях, которые умирающий совершил в прошлом. Виная указывает, что именно поэтому монахи часто утешали умирающего монаха, прося его вспомнить нечто более положительное – его самое большое медитативное достижение – и сфокусировать на нем свои мысли. Аналогичная практика существует в азиатских буддистских странах, где умирающему напоминают совершенные им дела, в которых он продемонстрировал щедрость и добродетель. Даже если человек не способен мобилизовать достаточно внимательности и бдительности для более глубокого понимания настоящего момента, всякая беседа о Дхамме, которая помогает смягчить беспокойство и избавить от страха, является актом истинного сострадания.

Будда замечает, однако, что есть три дополнительных причины для страха смерти: привязанность к телу, привязанность к чувственным удовольствиям и отсутствие непосредственного знания необусловленной Дхаммы Бессмертного. Его более глубокие инструкции для больных и умирающих нацелены на полное устранение этих причин. Однажды Будда посетил лазарет и сказал находящимся там монахам, чтобы они встречали момент смерти внимательно и осознанно. Вместо того, чтобы думать, выздоровеют они или нет, монахам следует наблюдать смену ощущений, испытываемых ими: болезненных, приятных или нейтральных. Например, замечая ощущение боли, они должны обратить внимание на то, насколько это ощущение непостоянно, а после сфокусироваться на повторяющемся снова и снова прекращении болезненных ощущений. Затем это сфокусированное внимание может быть направлено на приятные и нейтральные ощущения. Устойчивость сосредоточенности создаст ощущение легкости, не зависящее от чувственных восприятий. Опираясь на это состояние независимости, можно развить бесстрастность и отрешенность по отношению как к телу, так и к любым чувственным восприятиям. Вместе с отрешенностью придет и подлинное понимание Дхаммы, которая, будучи Бессмертной, прекратит всякий страх смерти.

В другом случае преподобный Сарипутта посетил Анатхапиндику, известного последователя Будды, в тот момент, когда Анатхапиндика был на смертном ложе. Узнав, что состояние Анатхапиндики ухудшилось, Сарипутта советовал ему обучать себя таким образом: «Я не буду цепляться за глаз; мое сознание не будет зависеть от глаза. Я не буду цепляться за ухо; мое сознание не будет зависеть от уха,» – и т.д., перечисляя все шесть чувств, их объекты и любые ментальные события, зависящие от них. Хотя Анатхапиндика не смог развить независимое сознание в соответствии с инструкциями, изложенными Сарипуттой, он просил, чтобы эти инструкции были даны другим мирянам, поскольку найдутся те, кто поймет и извлечет выгоду из них.

Очевидно, эти рекомендации являются следствием учения Будды о том, как состояние ума влияет на процесс смерти и перерождения, но это не означает, что они пригодятся только буддистам. Независимо от ваших религиозных воззрений, когда вы испытываете сильную боль, вы наверняка оцените совет, который подскажет вам, как можно уменьшить страдание путем исследования боли такой, какая она есть. Если у вас есть сила поступить в соответствии с предписаниями, вам наверняка захочется попробовать. И если вы столкнетесь с Бессмертным в ходе своего опыта, вы не будете спорить, назвать ли его буддистским или небуддистским именем.

Эту мысль иллюстрирует другая история с участием преподобного Сарипутты. Навещая престарелого брахмана, находящегося при смерти, Сарипутта, предположив, что брахман желает единения с Брахмой, посоветовал ему развивать четыре свойства Брахмы – бесконечную добрую волю, сострадание, радость и невозмутимость. Следуя совету Сарипутты, брахман после смерти переродился как один из Брахм. Будда, однако, позже упрекнул Сарипутту за то, что он не научил брахмана сосредоточиваться на исследовании боли, поскольку в этом случае брахман испытал бы нирвану и полностью освободился бы от перерождений.

Поразительно, что, с точки зрения Будды, Дхамма, разъясняемая у смертного ложа, не отличается от Дхаммы, предлагаемой людям с обычным здоровьем. Причина страдания одинакова в обоих случаях, так же как и путь его прекращения: понять страдание, отбросить его причину, воплотить его прекращение и развить качества ума, которые ведут к его прекращению. Единственная разница состоит в том, что близость смерти делает проповедь Дхаммы и проще, и сложнее – проще, поскольку пациент освободился от внешних обязанностей и ясно видит необходимость понять и избавиться от боли; сложнее, поскольку он, из-за страха или беспокойства, может быть слишком ослаблен физически или эмоционально для того, чтобы последовать инструкциям. Тем не менее необходимо помнить, что в любой ситуации, до самого момента смерти, Будда направляет наше внимание не на ограничения, воздвигаемые обстоятельствами, а на создаваемые ими возможности. Даже один миг прозрения посреди боли и страдания, учил он, стоит большего, чем сто лет хорошего здоровья.

Из своего собственного опыта, основанного на наблюдении за моими учителями, следовавшими этим инструкциям, а также из моей личной практики я усвоил два урока. Первый состоит в том, что пациенты, способные извлечь наибольшую пользу из Дхаммы во время болезни или при приближении смерти, это те, кого не мучает совесть из-за жестоких или разрушительных действий, совершенных в прошлом, и кто уже до своей болезни практиковал медитацию. Даже если эта медитативная практика не являлась буддистской, такие люди интуитивно откликаются на учение Будды о боли и способны воспользоваться им для облегчения своих страданий. То есть урок таков: если вы знаете, что когда-нибудь умрете, будет совсем неплохо, если вы будете избегать жестоких поступков и начнете медитировать, чтобы не быть неподготовленным, когда болезни и смерть явятся к вам. Как сказал мой учитель Аджан Фуанг, когда вы медитируете, вы учитесь умирать – как быть внимательным и бдительным, как выдержать боль, как обрести контроль над своими блуждающими мыслями и, может, даже обрести Бессмертное, так что, когда придет время умирать, вы сделаете это умело.

Второй урок вот какой: если вы хотите помочь другим людям преодолеть страх перед смертью, вы должны вначале понять, как преодолеть свой собственный страх перед смертью, оставляя привязанность к телу, оставляя привязанность к чувственным удовольствиям, избегая жестоких действий и обретая непосредственное понимание Бессмертного. Преодолев свой страх, вы сможете учить умирающего человека Дхамме гораздо более эффективно. Вас не охватит смятение от вида физического ужаса смерти, вам будут ясны потребности умирающего человека, и ваши слова будут более весомы, поскольку они будут происходить из непосредственного опыта. Ваше сострадание будет полагаться не на книги или чувства, а на ясное понимание того, что умирает, а что – нет.

В конечном счете, эти два урока сводятся к одному: даже если смерть кажется далеко, медитируйте из сострадания и по отношению к себе, и по отношению к другим. Когда время настанет, чтобы умереть, вы будете меньшим бременем для тех, кто заботится о вас. Если же к вам обратятся с просьбой успокоить того, кто болен или при смерти, то ваше сострадание будет по-настоящему полезно и эффект ваших слов будет гораздо больше.

| В начало страницы | | На основную страницу |