Анекдоты

Автор Константин, 23:25 26 октября 2004

« назад - далее »

Ассаджи

So the Zen master steps up to the hot dog cart and says: "Make me one with everything."

The joke could have ended there (you might have to read it again), but this vendor is no fool.

He fixes a hot dog and hands it to the Zen master, who pays with a $20 bill. The vendor puts the bill in the cash drawer and closes it.

"Where's my change?" asks the Zen master.
The hot dog vendor responds: "Change must come from within."

Asita


Ассаджи

#42
Что нужно для того, чтобы сутра была популярна на Западе?
- наличие санскритского оригинала;
- популярность сутры в Японии;
- соответствие западным идеалам эгалитаризма (равенства);
- отсутствие требований продолжительной и усердной практики;
- отсутствие упоминаний роли божеств и монархов;
- умные теории отрицания.

Jan Nattier "A Few Good Men"
http://books.google.com/books?id=kl9RXSmfeZ0C&printsec=frontcover

Ассаджи

"Why is a blond staring at the orange juice in the fridge?"

"I don't know. Why?"

"Because it says "Concentrate"."

Yuriy

Цитата: Ассаджи от 12:25 14 декабря 2004
Язык ученых:

Исследователи используют, как правило, стандартные фразы, чей формальный  характер является результатом взаимного списывания. Данные фразы  одновременно показывают, насколько богат словарный запас ученого, чтобы  скрыть собственную несостоятельность, неумение и незнание.

Мне в свое время больше всего нравилась фраза "нет эффекта без дефекта" (во всяком результате есть изъяны, особенно если их хорошо поискать).

Глядя на монитор с цитированным текстом, вспоминаю анекдот про скопиончика и лягушонка. Скопиончик под полз к луже, в которой бултыхался лягушонок, и попросил его перевести на другую сторону. Лягушонок сказал:

- Нет, ты меня укусишь.

Скорпиончик пообещал, что не укусит и лягушонок, посадив его себе на шею, перевез на другую сторону лужи. На том берегу скорпиончик укусил лягушонка. Тот, умирая, восклинкул:

- Ты же обещал!

- Вот такое я г ... - ответил скорпиончик.:)

Asita

#45
Есть подобный же анекдот, в котором фигурирует змея. Она в конце говорит: дура, я же змея :)

manussa

#46
Брат 2 :  "В чем sila, брат?"

Такой же гладко выбритый, только в шафрановом одеянии и с  легкой, добродушной улыбкой:  "Для тебя, друг, для начала, в соблюдении panatipada ( воздержании от убийтва), а так, конечно, в правде."

Ассаджи

Когда-то давно старый индеец рассказал своему внуку одну жизненную истину.

- Внутри каждого человека идет борьба, очень похожая на борьбу двух  волков. Один волк представляет зло – зависть, ревность, сожаление,  эгоизм, амбиции, ложь... Другой волк представляет добро – мир, любовь,  надежду, любезность, истину, доброту, верность...

Маленький индеец, тронутый до глубины души словами деда, на несколько мгновений задумался, а потом спросил:

- А какой волк в конце побеждает?

Лицо старого индейца тронула едва заметная улыбка и он ответил:

- Всегда побеждает тот волк, которого ты кормишь.

Asita

(Один в один платоновские два коня)

Ассаджи

Уподобим душу соединенной силе крылатой парной упряжки и возничего. У богов и кони и возничие все благородны и происходят от благородных, а у остальных они смешанного происхождения. Во-первых, это наш повелитель правит упряжкой, а затем, и кони-то у него- один прекрасен, благороден и рожден от таких же коней, а другой конь - его противоположность и предки его - иные. Неизбежно, что править нами - дело тяжкое и докучное.

...

В пределах неба есть много блаженных зрелищ и путей, которыми движется счастливый род богов; каждый из них свершает свое, а [за ними] следует всегда тот, кто хочет и может, - ведь зависть чужда сонму богов.

Отправляясь на праздничный пир, они поднимаются к вершине но краю поднебесного сюда, и уже там их колесницы, не теряющие равновесия и хорошо управляемые, легко совершают путь; зато овальные двигаются с трудом, потому что конь, причастный злу, всей тяжестью тянет к земле и удручает своего возничего, если тот плохо его вырастил. От этого душе приходится мучиться и крайне напрягаться.

Души, называемые бессмертными, когда достигнут вершины, выходят наружу и останавливаются на небесном хребте; они стоят, небесный свод несет их в круговом движении, и они созерцают те, что за пределами неба.

Занебесную область по воспел никто из здешних поэтов, да никогда и не воспоет но достоинству. Она же вот какова (ведь надо наконец осмелиться сказать истину, особенно когда говоришь об истине): эту область занимает бесцветная, без очертании, неосязаемая сущность, подлинно существующая, зримая лишь кормчему души - уму; на нее-то и направлен истинный род знания.

Мысль бога питается умом и чистым знанием, как и мысль всякой души, которая стремится воспринять надлежащее, узрев [подлинное] бытие, хотя бы и ненадолго, ценит его, питается созерцанием истины и блаженствует, пока небесный свод не перенесет се по кругу опять на то же место. При этом кругообороте она созерцает самое справедливость, созерцает рассудительность, созерцает знание - не то знание, которому присуще возникновение и которое как иное находится в ином, называемом нами сейчас существующим, но подлинное знание, содержащееся в подлинном бытии. Насладившись созерцанием всего того, что есть подлинное бытие, душа снова спускается во внутреннюю область неба и приходит домой. По ее возвращении возничий ставит коней к яслям, задает им амброзии и вдобавок поит нектаром.

Такова жизнь богов. Что же до остальных душ, то у той, которая всего лучше последовала богу и уподобилась ему, голова возничего поднимается в занебесную область и несется в круговом движении по небесному своду; но ей не дают покоя кони, и она с трудом созерцает бытие. Другая душа то поднимается, то опускается - кони рвут так сильно, что она одно видит, а другое нет. Вслед за ними остальные души жадно стремятся кверху, но это им не под силу, и они носятся по кругу в глубине, топчут друг друга, напирают, пытаясь опередить одна другую. И вот возникает смятение, борьба, от напряжения их бросает в пот. Возничим с ними но справиться, многие калечатся, у многих часто ломаются крылья. Несмотря на крайние усилия, всем им не достичь созерцания [подлинного] бытия, и, отойдя, они довольствуются мнимым пропитанием.

...

В начале этой речи мы каждую душу разделили на три вида: две части ее мы уподобили коням по виду, третью - возничему. Пусть и сейчас это будет так. Из коней, говорим мы, один хорош, а другой нет. А чем хорош один и плох другой, мы не говорили, и об этом надо сказать сейчас. Так вот, один из них прекрасных статей, стройный на вид, шея у него высокая, храп с горбинкой, масть белая, он черноокий, любит почет, но при этом рассудителен и совестлив; он друг истинного мнения, его не надо погонять бичом, можно направлять его одним лишь приказанием и словом. А другой - горбатый, тучный, дурно сложен, шея у него мощная, да короткая, он курносый, черной масти, а глаза светлые, полнокровный, друг наглости и похвальбы, от косм вокруг ушей он глухой и еле повинуется бичу и стрекалам.

Когда перед взором возничего предстает нечто достойное любви, чувство горячит ему всю душу и его терзают зуд и жала возбуждения, тот конь, что послушен возничему, одолеваемый своей обычной стыдливостью, сдерживает свой бег, чтобы не наскочить на любимого. А другого коня возничему уже не свернуть ни стрекалом, ни бичом: он вскачь несется изо всех сил. С ним мучение и его сотоварищу по упряжке, и возничему, он принуждает их приступить к любимцу с намеками на соблазнительность любовных утех. Оба они сперва сопротивляются, негодуя, потому что их принуждают к ужасным и беззаконным делам. В конце же концов, так как беде нет предела, они подаются туда, куда он их тянет, уступают и соглашаются выполнить его веления.

Вот они уже близко от любимого и видят его сверкающий взор. При взгляде на него память возничего несется к природе красоты и снова видит ее, воздвигшуюся вместе с рассудительностью на чистом и священном престоле, а увидев, устрашается, от благоговейного стыда падает навзничь и тем самым неизбежно натягивает с вожжи так сильно, что оба коня заваливаются назад - один охотно, так как он не противится, но другой, наглый, - совсем против воли. Отпрянув назад, один конь от стыда и потрясения в душе обливается потом, а другой, чуть стихнет боль от узды и падения, едва переведя дух, начинает в гневе браниться, поносить и возничего, и сотоварища по упряжке за то, что те из трусости и по отсутствию мужества покинули строй вопреки уговору. И снова он принуждает их подойти против воли и с трудом уступает их просьбам отложить это до другого раза.

С наступлением назначенного срока он напоминает им об этом, а они делают вид, будто забыли. Он пускает в ход силу, ржет, тащит, принуждая приступить к любимцу с теми же речами. Чуть только они приблизятся к нему, он изгибается, вытягивает хвост и, закусив удила, бесстыдно тянет вперед.

Возничий, еще более испытывая прежнее состояние, откидывается назад, словно от бегового барьера, изо всех сил натягивает узду между зубами наглого коня, в кровь ранит ему злоречивый его язык и челюсти, пригнетая его голени и бедра к земле и причиняя ему боль. После того как дурной конь часто испытает это же самое и отбросит наглость, он смиренно следует намерениям своего возни чего и при виде красавца погибает от страха. Тогда и получается, что душа влюбленного следует за любимцем со стыдом и боязнью. Тот, кто не прикидывается влюбленным, а подлинно это переживает, чтит его всячески как богоравного. Да и сам юноша но своей природе - друг почитателю. Если раньше его осуждали его школьные товарищи или еще кто-нибудь, говоря, что постыдно сближаться с влюбленным, и потому он отталкивал влюбленного, то с течением времени юный возраст и неизбежность приведут его к этому общению. Ведь нет такого определения судьбы, чтоб дурной дурному был другом, а хороший хорошему - не был;. Когда юноша до пустит к себе влюбленного, вступит с ним в разговор и общение, близко увидит его благосклонность, он бывает поражен: он замечает, что дружба .всех других его друзей и близких, вместе взятых, ничего не значит в сравнении с его боговдохновенным другом. Он постепенно сближается с влюбленным, соприкасаясь с ним в гимнасиях и в других собраниях, и тогда поток того истечения, которое Зевс, влюбленный в Ганимеда, назвал влечением, обильно изливаясь на влюбленного, частью проникает в него, а частью, когда он уже переполнен, вытекает наружу. Как дуновение или звук, отраженные гладкой и твердой поверхностью, снова несутся туда, откуда они исходили, так и поток красоты снова возвращается в красавца чрез очи, то есть тем путем, по которому ему свойственно проникать в душу, теперь уже окрыленную; он орошает проходы крыльев, вызывает их рост и наполняет любовью душу возлюбленного.

Он любит, но не знает, что именно. Он не понимает своего состояния и не умеет его выразить; наподобие заразившегося от другого глазной болезнью, он не может найти ее причину - от него утаилось, что во влюблен ном, словно в зеркале, он видит самого себя; когда тот здесь, у возлюбленного, как и у него самого, утихает боль, когда его нет, возлюбленный тоскует по влюблен ному так же, как тот по нему: у юноши это всего лишь подобие, отображение любви, называет же он это, да и считает, не любовью, а дружбой. Как и у влюбленного, у него тоже возникает желание - только более слабое - видеть, прикасаться, целовать, лежать вместе, и в скором времени он, естественно, так и поступает. Когда они лежат вместе, безудержный конь влюбленного находит, что сказать возничему, и просит хоть малого наслаждения в награду за множество мук. Зато конь любимца не находит, что сказать; в волнении и смущении обнимает тот влюбленного, целует, ласкает его, как самого преданного друга, а когда они лягут вместе, он не способен отказать влюбленному в его доле наслаждения, если тот об этом попросит. Но товарищ по упряжке вместе с возничим снова противятся этому, стыдясь и убеждая.

Если победят лучшие духовные задатки человека, его склонность к порядку в жизни и к философии, то влюбленный и его любимец блаженно проводят здешнюю жизнь в единомыслии, владея собой и не нарушая скромности, поработив то, из-за чего возникает испорченность души, и дав свободу тому, что ведет к добродетели. После смерти, став крылатыми и легкими, они одерживают победу в одном из трех поистине олимпийских состязаний, а большего блага не может дать человеку ни человеческий здравый смысл, ни божественное неистовство.

Если же они будут вести более грубую жизнь, чуждую философии и исполненную честолюбия, тогда, возможно, их безудержные кони, застав души врасплох - в минуту ли опьянения или просто беззаботности, - сведут их вместе и заставят их выбрать и свершить то, что превозносится большинством как самый блаженный удел. А свершив это, они и впредь будут к этому прибегать, хотя и нечасто, потому что это не согласуется с их общим духовным складом. Они тоже дружны, хотя и не так, как те, первые, и не расстаются не только пока влюблены, но и тогда, когда это пройдет, считая, что, раз они дали друг другу величайшие клятвы в верности, их уже нельзя нарушать и идти на ссору. При кончине они, хотя и бескрылые, покидают тело, уже полные стремления окрылиться, так что они тоже получают немалую награду за свое любовное неистовство. Ведь нет такого закона, чтобы сходили во мрак и странствовали под землей те, кто уже вступил на путь поднебесного странствия, - напротив, им назначена светлая жизнь и дано быть счастливыми, вместе странствовать и благодаря любви стать одинаково окрыленными, когда придет срок.

http://www.philosophy.ru/library/plato/fedr.html

Ассаджи

Наконец, они  пришли  в  гористую  страну.  От  ее  красот захватывало   дух.   Огромные   заснеженные  вершины  потрясали воображение. Холод, казалось, пронизывал до костей.
     Они оделись в кожу и  меха.  Их  раздобыл  Форд,  применив способ, которому его обучили владельцы пси-серфингового курорта в  Гунианских  горах.  До  того,  как  приобрести  курорт,  они принадлежали к монашескому ордену пралитерианцев.
     Галактика переполнена бывшими пралитерианцами, и  все  они покинули  орден  после  третьей ступени посвящения. Дело в том, что орден пралитерианцев создал невероятное учение о дисциплине тела и духа.  Тем  не  менее,  невероятное  количество  братьев покидает   орден  сразу  после  того,  как  заканчивается  курс начального посвящения, и как раз перед тем, как они должны дать окончательный обет провести остаток  своей  жизни  запертыми  в маленьких железных ящиках.
     Способ,  который  использовал  Форд,  очень  прост -- надо очень тихо стоять на месте и улыбаться.
     Через некоторое время  из  леса  выходило  животное  --  к примеру,  олень  -- и начинало его осторожно разглядывать. Форд уже целенаправленно улыбался именно  ему,  глаза  его  начинали излучать  добро,  и  весь он, казалось, светился всепроникающей любовью ко всему сущему, словно он был готов  прижать  к  груди весь мир. И на всю эту сцену спускалось чудесное умиротворение, глубокое  и  вечное,  излучаемое преображенным Фордом. Медленно олень подходил все ближе и ближе, шаг за шагом, и когда он  уже тянулся к рукам Форда, тот прыгал на него и сворачивал ему шею.
     --  Работай  с  феромонами, -- говорил он, -- нужно просто знать, как правильно пахнуть.

Дуглас Адамс
Ресторан на краю Вселенной

Ассаджи

#51
Начало истории, собственно, традиционное: мы ПИЛИ. Неторопливо так потягивали дневную праздничную норму, пока слабейший духом не начал бодать стол в припадке необоримой сонливости. Остальные лихо расправились с остатками выпивки и закуски, прибрали со стола и начали устраиваться баиньки. Преждевременно уснувшего друга "наградили" тем, что вместо койки достался ему стол - очищенный от посуды, пойла и еды (ну, может, не совсем очищенный). На нем и уложили бедолагу.
Остальные разошлись по комнатам, и праздник стих, как ожидалось, до утра.

Но не тут-то было: среди ночи нас поднимает с постели жуткий вопль, в котором было столько ужаса, безысходности и (главное) децибелов, что сделать безмятежно спящий вид не удалось никому. Ну, пооткрывав щелки глаз и с чьей-то там матерью мы топаем на источник ночного кошмара, врубаем свет... И видим Костю нашего, который сидит в центре стола, свернувшись в клубок и явно пытаясь занять на столе как можно меньшую площадь. Цвет лица его не выглядел живым даже на фоне белоснежной (почти)скатерти.

Глядя на этакого эльфа, мало кто, ясен пень, поверит, что это он минуту назад ТАК орал, что поднял пятерых пусть не мертвых, но пьяных до почти полумертвого состояния людей среди ночи. Ну и по любому, такое буйство требует объяснения, так что мы не поленились Костю подробно расспросить.
А Костя, оказывается, ночью замерз (что не мудрено, его ведь брякнули как покойника на стол, а одеялом укрыть как-то и не подумали). Замерзнув, он начал постепенно осознавать себя во времени и пространстве и понял, что лежит он в абсолютной тьме на твердом холодном ПОЛУ (откуда ж ему про стол знать!). Константин пошарил по ПОЛУ рукой, чтобы переместиться где потеплее... и нащупывает ПРОВАЛ.

Быстро убедившись, что провал окружает его со всех сторон и рукой до дна не достать, ночной альпинист начал понимать, что он один на этом пятачке тверди, и из всех орудий труда у него есть только вилка. Вилкой он решил пожертвовать, чтобы выяснить, как высоко он над окружающей местностью. Брошенная вниз вилка ЗАЦЕПИЛАСЬ ЗА СКАТЕРТЬ... И спустя 7 секунд Костя услышал тихий звук падения 8-[ ]

Вот тут-то и раздался крик, который нас разбудил.

http://www.diary.ru/~yasen/p9109603.htm

Кусярон

Однажды несколько участников этого форума жили в одной комнате в ретритном центре Кунпенлинг. Как-то утром я возвращался в жилой корпус из медитационного зала. Я поднялся по лестнице на второй этаж, где находилась наша комната, и встретил белую кошку, которую раньше не встречал. Немного посмотрев на неё, я зашел в комнату и включил свет. Кошка проскользнула в комнату. "Выгнать или оставить?", - задал вопрос себе я. "Почему ты не спишь? Выключи свет!" - сонным и несколько женственным голосом сказал Руслан, который мне показался слишком большим для его обычных размеров.

Свет я быстро выключил, и стал осматривать комнату, - а это было раннее зимнее утро под Москвой, - кажется, еще не светало. Валик вроде спал на своем месте, остальные кровати в правой от меня части комнаты были пусты. Но больше всего я удивился, когда посмотрел налево. Вместо Константина на верхнем уровни кровати стоял большой телевизор советских времен с антеной-рожками. "Это уже слишком", - подумал я, - "вот такого быть уже точно не может", и пошел из этого жилого корпуса в тот, в котором мы на самом деле жили.

Через несколько дней я рассказал эту историю перед сном моим настоящим сокамерникам. Наверное, мы плохо владели охраной каналов восприятия "слух" и "ум", потому что долго не могли успокоится, смеясь над ситуацией.

Кстати, двустишия Валентина вполне кстати смотрелись бы в этой теме.

Ассаджи


Ассаджи

Сидят два зародыша в утробе матери. Один спрашивает:
- А есть ли жизнь после родов?
- Незнаю. Оттуда еще никто не возвращался!

Ассаджи

Я сделал вывод, что в буддийской практике самое главное занятие - сон.
Он ведет к пробуждению.

Йоги Брюс

Кусярон


Кусярон

ЦитироватьOUR THREE MAIN NATIONAL CAUSES

Non-disintegration of the Union
Our cause
Non-disintegration of national solidarity
Our cause
Perpetuation of national sovereignty
Our cause

PEOPLE'S DESIRE

Oppose those relying on external elements, acting as stooges, holding negative views
Oppose those trying to jeopardize stability of the State and progress of the nation
Oppose foreign nations interfering in internal affairs of the State
Crush all internal and external destructive elements as the common enemy

FOUR POLITICAL OBJECTIVES

Stability of the State, community peace and tranqulity, prevalence of law and order
National reconciliation
Emergence of a new enduring State Constitution
Building of a new modern developed nation in accord with the new State Constitution

FOUR ECONOMIC OBJECTIVES

Development of agriculture as the base and all-round development of other sectors of the economy as well
Proper evolution of the market-oriented economic system
Development of the economy inviting participation in terms of technical know-how and investment from sources inside the country and abroad
The initiative to shape the national economy must be kept in the hands of the State and the national peoples

FOUR SOCIAL OBJECTIVES

Uplift of the morale and morality of the entire nation
Uplift of national prestige and integrity and preservation and safeguarding of cultural heritage and national character
Uplift of dynamism of patriotic spirit
Uplift of health, fitness and education standards of the entire nation

Что-то напоминает, не правда ли?
http://dragon-naga.livejournal.com/13163.html?thread=62571#t62571

Ассаджи

Цель оправдывала средства
и - устала,
обсудила дело трезво:
перестала.

Средства, брошенные целью,
полны грусти,
как под срубленною елью
грибы-грузди.

Средства стонут, пропадают,
зной их морит.
Цель же рук не покладает:
руки моет.

http://vivovoco.rsl.ru/VV/PAPERS/LITRA/SLU6_W.HTM#6_8

Ассаджи

Ёжики приходят к Сове:
— Сова, ты умная. Посоветуй нам. Нас все звери обижают, что нам делать?
— Ну, станьте медведями. И фиг вас тогда кто тронет.
— Сова, но как же нам стать медведями?
— Вы меня мелочами не парьте. Я стратегией занимаюсь.